Печатается по изданию «Новгородский архивный вестник» №3, 2002 год

---

 

Ходяков А.А. «А.В.Тырков — жизнь и судьба»

В марте 2001 года исполнилось 120 лет со дня трагической гибели императора Александра II, павшего от рук народовольцев. Среди непосредственных участников и исполнителей покушения значится имя Аркадия Владимировича Тыркова (1859-1924).

Тырковы принадлежали к старинному новгородскому дворянскому роду. Более 300 лет владели они родовым имением Вергежа, расположенным на крутом берегу Волхова, неподалеку от знаменитых Селищенских казарм в Новгородском уезде. Служили и Великому Новгороду, и московским князьям. По утверждению Н.М.Карамзина среди жертв опричного террора, творимого Иваном IV был «…воевода Кирик-Тырков, равно знаменитый и ангельскою чистотой нравов, и великим умом государственным, и примерным мужеством воинским, израненный во многих битвах…»[1] В семье Тырковых сохранялось зловещее предание о том, что боярин Тырков был увезен в Москву, где на глазах царя и всего народа сожжен на сковороде.[2]

Род Тырковых глубоко пустил корни в Новгородскую землю. Дед народовольца — Алексей Дмитриевич Тырков, имел в Новгородском уезда более тысячи крепостных. Был очень близок с графом А.А.Аракчеевым. Брат Алексея Дмитриевича — Александр Дмитриевич Тырков (1799-1843) учился с А.С.Пушкиным в Царскосельском лицее. Единственный, писаный рукой Пушкина протокол встречи по случаю годовщины лицея от 19 октября 1819 года выполнен на квартире Александра Тыркова.[3]

Женой Алексея Дмитриевича Тыркова стала уроженка Псковской губернии Татьяна Яковлевна Ивкова. У них было 10 детей: 5 сыновей — Дмитрий, Сергей, Федор, Василий, Владимир и 5 дочерей — Наталья, Мария, Софья, Александра, Варвара. Мария вышла замуж за новгородского помещика Арцыбашева, Софья — за И.В.Путятина, брата известного адмирала Е.В.Путятина, плававшего в Японию на фрегате «Паллада» и получившего графский титул от Александра II. Сестра Аркадия Тыркова — Ариадна вспоминала, что «…тетю Соню Путятину, добрую, безобидную, ее муж, такой же самодур, как и его титулованный брат, совершенно запугал и обезличил».[4]

Сыновья Алексея Дмитриевича — Сергей и Дмитрий стали морскими офицерами. Оба служили не долго, вышли в отставку и занялись устройством своих семейных дел. Дмитрий получил от отца селение Бабино, женился на .П.Назимовой, подарившей ему шестерых сыновей. Все они окончили Морской корпус. Во время русско-японской войны 1904-1905 года Владимир Дмитриевич Тырков (1869-1915) командовал миноносцами «Разящий» и «Скорый». За спасение боевых знамен из осажденного Порт-Артура был награжден золотым оружием, впоследствии стал контр-адмиралом. Его младший брат — Николай Дмитриевич Тырков (1871- 1931), командуя эсминцем «Бурный» также участвовал в обороне Порт-Артура; в 1916 году он — командир крейсера «Адмирал Макаров», летом 1917 года — комендант Кронштадтской крепости.

Сергей Алексеевич Тырков женился на простой служанке, приглянувшейся ему на почтовой станции и поселился в глухой усадьбе у Апраксина Бора. Василий Алексеевич Тырков унаследовал земли вокруг деревни Остров, неподалеку от Вергежи. Затем он продал их местному промышленнику П.Ф.Дыренкову.[5]

Вплоть до середины 1920 года в списках бывших помещиков, оставшихся в своих имениях и получивших землю в трудовое пользование значились: Тырков Алексей Сергеевич — дворянин из с.Новая Бронница Апраксинской волости; Тырковы Александра Петровна, Вера Михайловна и Вера Ивановна — из Любанской волости; Тырков Сергей Дмитриевич из Добросельской волости; Тыркова Нина Сергеевна (по мужу Ратькова) из с.Бабино Любанской волости.[6]

Отцу народовольца — Владимиру Алексеевичу Тыркову (1836-1904) имение Вергежа досталось после смерти отца в наследство по жребию. В 19 лет он женился на 17-летней Софье Карловне Гайли (1837-1930) — дочери отставного офицера. Карл Иванович Гайли (1798-?) выходец из балтийских немцев, служил в военных поселениях. После ухода на пенсию, вместе с тремя дочерьми поселился в небольшом лесном имении Раменье, в 10 верстах от Селищ. Софья Гайли была красива, образована, говорила на французском и немецком языках. Бракосочетание молодых состоялось в 1855 году.

Карьера молодого Владимира Тыркова складывалась на редкость удачно: он служил мировым посредником и мировым судьей на Охте, получил хорошо оплачиваемое место юриста в Министерстве финансов, рано удостоился чина действительного статского советника. Софья Карловна занималась воспитанием детей: четверых сыновей: Виктора, Аркадия, Сергея, Алексея и троих дочерей — Марии, Ариадны и Софьи. Позднее, в замужестве, Мария Владимировна получила фамилию Антоновская, Аридна Владимировна по первому мужу — Борман, во втором браке Тыркова-Вильямс, Софья Владимировна стала Колесниковой.

Как и большинство состоятельных дворянских семей, зимой Тырковы жили в Петербурге, а лето проводили в своем родовом гнезде — имении Вергежа. Дети были окружены прислугой, лучшими репетиторами, гувернантками, училисьв дорогих частных пансионах и гимназиях. Аридана Тыркова, например, обучалась в частной гимназии княгини А.А.Оболенской. Среди ее подруг были Екатерина Игнатьева — дочь генерал-адьютанта графа Н.П.Чернышева и Надежда Крупская, навсегда вошедшая в историю рядом с именем Владимира Ульянова (Ленина).[7] В советское время имя Ариадны Владимировны Тырковой-Вильямс было забыто. Между тем, жизнь и судьба ее не менее интересны, чем история брата-народовольца.[8]

Аркадий Владимирович Тырков родился в Петербурге 11 февраля 1859 года. Его детские годы прошли в имении отца, затем учеба в 3-й Петербугской классической гимназии, а с 1877 года — в Петербургском университете. Здесь молодой студент юридического факультета сближается с революционерами, становится членом тайной организации «Народная воля». В ночь с 13 на 14 марта 1881 года за участие в покушении на императора Александра II А.В.Тырков был арестова ни помещен в Дом предварительного заключения. Тяжелое заболевание, безграничная любовь и настойчивость матери избавили узника от суда, однако страшными вехами на его тернистом пути стали Петропвловская крепость, Казанская психиатрическая больница, Бутырская тюрьма в Москве, Минусинский округ Восточной Сибири.

в 1896 году высочайшим повелением бессрочная ссылка в Сибирь была ограничена двадцатью годами. Во время ссылки А.В.Тырков познакомился со многими видными деятелями революционного движения России. Все они «…относились к нему с глубоким уважением, ценя в нем стойкий выдержанный характер и большой практический ум, и особенно его прямоту, бесхитростность и кротость, как основные черты характера».[9]

В 1903 году А.В.Тырков возвращается домой и навсегда поселяется в имении Вергежа. По свидетельству Ариадны Тырковой-Вильямс «…во время тяжелых лет тюрьмы и ссылки в диких краях Минусинской губернии, он прошел через горький процесс переоценки ценностей и отказа от тех идей, которые толкнули его еще мальчиком на преступление… Вернувшись из Сибири, мой брат больше не касался политики. Приезжая в Петербург, он останавливался в нашей квартире, слушал споры, вспыхивающие во время чаепитий, и после них с большим остроумием высмеивал наши пылкие речи, в том числе и мои.»[10]

Если о жизни А.В.Тыркова до 1917 года имеется более или менее полное представление, то о его судьбе после революции такой ясности нет. Предлагаемая вниманию читателя статья — попытка в какой-то мере восполнить недостаток знаний о последних годах жизни А.В.Тыркова. Это стало возможным благодаря новым материалам, обнаруженным в новгородских архивах. Среди них подлинник письма матери Тыркова — Софьи Карловны Тырковой[11], воспоминания участника Февральской, Октябрьской революции и гражданской войны Антона Карловича Чуркстэ.[12] Наряду с архивными материалами, немалую роль в формировании общего представления о судьбе А.В.Тыркова сыграли данные профессора П.М.Золина; сведения, любезно предоставленные автору Л.С.Щербаковой и Е.В.Чуркстэ.

В 1917 году А.В.Тыркову исполнилось 58 лет. Вместе с матерью, женой Еленой Павловной и двумя сестрами он жил в своем имении Вергежа. После Октябрьской революции 1917 года имение было захвачено крестьянами. Они выделили бывшему помещику хутор с «живым и мертвым инвентарем», где он сам и работал. В ноябре 1917 года имение было национализировано. В распоряжении Тырковых оставили двух коров и четыре комнаты в бывшем помещичьем доме.

До конца 1919 года имение находилось в ведении Новгородского губернского земского управления и постепенно приходило в упадок. Попытки отчуждения движимого и недвижимого имущества продолжались. Об этом косвенно свидетельствует распоряжение Новгородского уездного земельного отдела (октябрь 1918 года), запрещающее какое-либо отчуждение племенного скота, временно переданного из имения в пользование А.В.Тыркову и крестьянам окрестных деревень.[13]

Очевидно, положение А.В.Тыркова и его семьи в этот период было крайне тяжелым. Ходатайства в различные инстанции с просьбой о наделении землей и предоставлении возможности работать на ней, успеха не имели. Тырков решает обратиться к В.И.Ленину, которого лично знал еще по сибирской ссылке. Осенью представился случай. Вот что рассказал от этом в 1975 году знакомый Тыркова А.К.Чуркстэ:

«В июле 1919 года я в своей жизни сделал широкий высокий шаг. Из полка по охране железных дорог и по борьбе с контрреволюцией сразу в Москву. В Москву приехал в июле, но в ноябре Москва и холодная, и голодная. В октябрьские дни я выпросил у начальника штаба РККА т.Данишевского право проехать в штабном вагоне до ст.Волхово к родителям за теплой одеждой, что одеть и чем ночью укрываться. Отец с Тырковым уже договорились, как только я приеду, Тырков принесет мне письмо и я его отвезу в Москву В.И.Ленину и получу от него ответ. Письмо отвез и отнес секретарю Фотиевой и условился, когда прийти за ответом. В назначенный день пришел за письмом, а там ожидал пропуск в Кремль к В.И.Ленину. В.И.Ленина я видел два раза: когда встречал на Финском вокзале в Петрограде и когда он держал речь на Петроградской стороне с балкона особняка балерины Кшесинской…

Меня встретила любезность, быстрота, подвижность, время дорого, ни секунды молчания. Расспросы, кто я и откуда знаю Тыркова. Когда были получены от меня удовлетворяющие ответы, В.И.Ленин раскрыл содержание письма. А.В.Тырков и его жена Елена Павловна уже старики. Они будут обеспечены работником и работницей. Местная власть должна немедленно возвратить четыре коровы. Всем по корове. Вернуть двух лошадей. Землю пахать, сколько могут обрабатывать. В имении могут жить, в каких комнатах сколько пожелают. Налогов с них не брать ни деньгами, ни натурой.»[14]

Скорее всего, эта встреча произошла 3 сентября 1919 года. Об этом свидетельствуют бумаги А.В.Тыркова, переданные В.И.Лениным для дальнейшего разрешения управляющему делами Совнаркома Владимиру Бонч-Бруевичу. 12 сентября 1919 года эти бумаги поступили в Народный комиссариат земледелия (Наркомзем), а 19 ноября отосланы в Новгород с предписанием разобраться на месте и уведомить Наркомзем о принятых мерах.[15]

Ответ из Новгорода задержался, так как в начале 1920 года бывшее имение Тыркова (совхоз «Вергежа») было передано в распоряжение созданной в феврале 1920 года губернской особой комиссии по снабжению Красной Армии (Опродкомгуб). До назначения заведующего имением его обязанности в феврале-марте исполнял А.В.Тырков. В комиссии его работой были довольны, характеризовали как высококвалифицированного специалиста по сельскому хозяйству, исключительно честного и лояльного к новой власти человека. А с крестьянами отношения у Тыркова не сложились. Жители деревень Вергежа, Пересвет-Остров были недовольны Передачей бывших помещичьих земель совхозу и вымещали свою злобу на Тыркове. Участились случаи самовольного захвата крестьянами земель, отведенных совхозу. Они также требовали выселить бывшего помещика и членов его семьи из имения.

Новгородский губернский земельный отдел пошел на уступки крестьянам и предложил комиссии по снабжению армии выселить Тыркова с семьей из имения. В комиссии посчитали подобные действия не справедливыми по отношению к старому революционеру и в мае 1920 года обратились в Москву, в Наркомзем с просьбой разрешить конфликт. По-видимому, тогда зам.наркома продовольствия Н.П.Брюханов и направил записку В.И.Ленину о необходимости оказать помощь А.В.Тыркову. В ответ на эту записку В.И.Ленин пишет письмо в Наркомзем и Народный комиссариат продовольствия с предложением срочно оказать помощь бывшему народовольцу:

«Предлагаю обеспечить гражданина Тыркова, одного из последних могикан геройской группы народовольцев, участника мартовского процесса об убийстве Александра II, — ныне гражданин Тырков в весьма преклонных годах — двумя-тремя десятинами земли из бывшего его имения и 2 коровами для его семьи. Распоряжение провести спешно народному комиссару земледелия т.Середе».[10]

Письмо В.И.Ленина датировано 2 июня 1920 года, а 24 июля губернская комиссия по снабжению Красной Армии получила уведомление о том, что Наркомзем постановил оставить А.В.Тыркова с семьей в имении «Вергежа». Ему была оказана материальная помощь и назначена денежная пенсия.

Еще в сентябре 1920 года А.В.Тырков состоял на службе в Новгородской особой комиссии по снабжению Красной Армии. Однако в дальнейшем отношения А.В.Тыркова с местными властями не сложились. По свидетельству его матери, семья стала испытывать притеснения со стороны низшего персонала, заведующих, комиссаров совхоза и была вынуждена переселиться к сестре Аркадия Владимировича — Софье Владимировне. Испытания последних лет окончательно подорвали и без того слабое здоровье А.В.Тыркова: в январе 1923 года он тяжело заболел. Последним пристанищем народовольца стала усадьба Бор, расположенная вблизи деревни Ульков, в трех верстах от Вергежи.

В начале 1924 года состояние больного настолько ухудшилось, что 29 января исполнительный комитет Селищенского волостного Совета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов направил в Новгородский губернский комитет РКП/б/ тревожное письмо:

«…в Спасско-Полистьской волости на берегу реки Волхов расположена бывшая усадьба Тыркова. Сейчас там угасает жизнь одного из ветеранов русской революции, участника убийства Александра II народовольца Аркадия Владимировича Тыркова, за плечами которого 20 лет Сибири. К стыду нашему, этот человек брошен сейчас без всякой медицинской помощи, выгнанный из дома, убит не только физически, но и морально. Местная медицинская сила не в состоянии справиться с болезнью, необходимо вмешательство уездной и губернской власти, дабы облегчить страдания этого человека. Как бы ни были ошибочны идеалы народовольчества, но в свое время оно сыграло колоссальную роль в деле развития русского революционного движения, а потому нам, носителям новых заветов Ильича, необходимо проникнуться должным уважением к старому борцу за землю и волю и сделать все возможное для облегчения последних дней угасающей жизни. Это будет одним из ценных венков на свежей могиле незабвенного учителя и вождя международной революции Ильича».[17]

13 февраля 1924 года Новгородский губком РКП/б/ предложил большевистской фракции Новгородского губернского исполнительного комитета Совета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов в срочном порядке оказать медицинскую помощь А.В.Тыркову. К больному были направлены врачи В.В.Калашников и К.И.Созин. 16 февраля они прибыли в усадьбу Бор, где нашли А.В.Тыркова в очень тяжелом состоянии. Было ясно, что истекают последние часы его жизни. 18 февраля 1924 года Аркадий Владимирович Тырков скончался в возрасте 65 лет. О смерти народовольца бюро по истории Октябрьской революции и истории партии Новгородского губкома РКП/б/ (Истпарт) сообщило в Москву, выразило соболезнование семье покойного и предложило похоронить его в Новгороде на кладбище жертв революции. Однако по завещанию А.В.Тыркова он был погребен на родовом кладбище при церкви села Высокое.

Быть может последним штрихом к этой печальной истории является ходатайство заведующего Новгородским губернским бюро Истпарта А.Иванова на имя председателя Новгородского губернского исполкома М.Морозова от 1 июля 1924 года:

«…во время командировки по Спасско-Полистьской волости я посетил могилу народовольца в селе Высокое, и крестьяне отзывались о Тыркове с самой лучшей стороны. После смерти Тыркова осталась его жена Елена Павловна и мать, которые выброшены из собственного дома усадьбы и ютятся в частном помещении сестры покойного. Означенное обстоятельство создает довольно некрасивое настроение среди крестьян, которые и пришлось мне выслушать лично.

Новгородское бюро Истпарта полагает, что было бы справедливым и возможным передать небольшой домик жене и оставшимся родственникам старого народовольца и небольшой клочок усадебной земли для пропитания и просить совхоз оставить семью народовольца в покое.»[18]

---

Приложение:

Письмо матери А.В.Тыркова С.К.Тырковой

в Новгородское губернское бюро Истпарта и Музей Революции

Я получила Ваше отношение от 23 февраля с.г. за №194, чрезвычайно тронута вниманием Бюро истпарта к памяти покойного моего сына Аркадия Владимировича Тыркова и сердечно благодарю. 

Согласно просьбе сообщаю краткие биографические данные о нем. Родился сын мой Аркадий 11 февраля 1859 года в г.Петербурге (ныне Ленинграде), в 1869 году был определен в 3-ю Петербургскую гимназию, каковую в 1877 году окончил и поступил в Петербургский Университет на юридический факультет, где был уже на 4 курсе, когда в Марте месяце 1881 года за участие, в качестве члена партии Народной воли, в покушении на жизнь императора Александра II был арестован и первоначально содержался в Доме предварительного заключения, а затем в Петропавловской крепости, где психически заболел и был переведен на испытание в Казанскую психиатрическую больницу, откуда по прошествии года переведен был в Москву в Бутырскую тюрьму, а затем по Высочайшему повелению был отправлен в безсрочную ссылку в Восточную Сибирь в Минусинский округ в д.Шушу, затем он был переведен в г.Минусинск. Одновременно там же в ссылке с ним были В.И.Ульянов (Ленин), Феликс Кон, Н.С.Тютчев и др. Потом по Высочайшему повелению срок ссылки был назначен 20 лет, по истечении которых в 1903 году он вернулся в Россию, и безвыездно проживал в имении отца Вергежа, на реке Волхов и занимался сельским хозяйством. 

Сперва после Октябрьской революции крестьяне выделили ему при усадьбе хутор с полным живым и мертвым инвентарем, где он сам и работал, т.к. других средств к существованию не было. Затем имение было национализировано, весь хутор с живым инвентарем был отобран, нам оставили 2-х коров и 4 комнаты, занимаемые нами. Затем один из комиссаров совхоза меня выселил в 3-х дневный срок и мне пришлось выехать к моей дочери (в 3-х верстах от Вергежи). Высшие власти разрешили Аркадию Владимировичу остаться в его 2-х комнатах, оказали ему материальную помощь сперва в виде продовольственного пайка, а затем и денежной пенсии. Не так относился низший персонал (заведующие, комиссары совхозов), они всячески притесняли его и ни в одном новгородском учреждении не мог он найти себе защиты. Все эти тяжелые нервные условия жизни последних лет окончательно подорвали здоровье и без того разбитое долгой ссылкой Аркадия Владимировича. Он заболел в январе 1923 года, врачи долго не могли понять его недуга, только в ноябре ясно выразилась болезнь сердца, я его в начале ноября перевела к себе, где он и скончался 18-го февраля. Что же касается до его бумаг (архива), то покойный еще при жизни своей передал их все своему товарищу по партии Н.С.Тютчеву в Музей Революции.

Согласиться на предложение бюро о перенесении тела покойного в Новгород для погребения на кладбище жертв революции я не могу, т.к. покойный незадолго до своей смерти просил меня похоронить рядом с отцом и братом в склепе при церкви с.Высокое, что мною и было исполнено. 

С.Тыркова

хутор Бор, Селищенские казармы.

Помета: Сообщить благодарность бюро и передать соболезнование. А.Иванов. 20 марта 1924 г.

ГАНПИНО, ф.3, оп.1, д.49, л.19-20. Автограф. Рукопись.

---

[1] Карамзин Н.М. История государства Российского, в 3 книгах. Кн.3. СПб., Кристалл, 1998, с.95

[2] Тыркова-Вильямс А. То, чего больше не будет. Париж, Возрождение, 1954, с.14

[3] Там же, с.55

[4] Там же, с.20

[5] Там же, с.23-24

[6] ГАНО, ф.Р-482, оп.2, д.1790, л.51-52, 161

[7] Тыркова-Вильямс А. То, чего… с.141-142, 248-250

[8] Ходяков А. То, чего больше не будет // Чело, 2000. №1, с.48-51

[9] «Народная воля» и «Черный передел»: воспоминания участников революционного движения в Петербурге в 1879-1882 годах // сост.В.Н.Гинев, А.Н.Цамутали. Л., Лениздат, 1989, с.390

[10] Тыркова-Вильямс А. Источник радости // Родина (Чудовская районная газета), 1998, 1 апр.

[11] См.приложение

[12] Чуркстэ Антон Карлович (1879-1976), латыш, уроженец Чудовской волости Новгородского уезда, с 1916 года матрос Балтийского флота, свидетель и участник революционных событий 1917 года, гражданской войны.

[13] ГАНО, ф.Р-482, оп.2, д.128, л.107

[14] ГАНПИНО, ф.3, оп.1, д.49, л.19-20

[15] Беляков С.Т. Документы В.И.Ленина в фонде Наркомзема РСФСР // Советские архивы. 1980. №3, с.6

[16] Ленин В.И. Полн. собр. соч. т.51. с.220

[17] ГАНПИНО, ф.1, оп.1, д.1238, л.20-21

[18] Там же, ф.3, оп.1, д.49, л.28